– Всё идёт как идёт, подруга, – изрядно захмелевший орк выдал эту крайне философскую мысль и рухнул головой на стол.
Сидящая рядом с ним отрекшаяся, казалось, даже не заметила, что её товарищ отключился. Она задумчиво глядела куда-то сквозь стену и водила указательным пальцем по краю стакана.
В таверне было шумно и многолюдно, словно весь Оргриммар собрался здесь обсудить последние новости и, как заведено, попринимать судьбоносные для Орды решения вместо вождя.
– Да чего туда отряды посылать? Надо жахнуть по этой цитадели из десятка орудий, от неё и места не останется! – надрывался какой-то рубака в дешёвой кожаной броне.
– Много ты понимаешь! – отвечал ему пьяный маг, сотрясая полусгнившим кулаком, – Нужно закрыть её магическим куполом, чтобы ничего не просочилось, и пусть стоит себе.
«Знатоки собрались» — подумала Флеаска и со вздохом встала из-за стола. Она могла бы многое им рассказать – о жутких тварях внутри Цитадели Адского Пламени, об опаснейших демонах, таящихся в её утробе, о мерзкой и заразной скверне, что течёт в их жилах, о неизмеримой силе, которую не удержит ни один магический щит. Отрекшаяся прикоснулась к тонкому шраму на шее, памятному подарку от Повелителя теней Искара, ещё раз тяжело вздохнула и, бросив взгляд на храпящего шамана, вышла из таверны.
Охотнице предстоял трудный путь. Возможно, она никогда больше не встретится с добросердечным орком, который стал ей лучшим другом на долгие месяцы. Возможно, она никогда уже не вернётся в гостеприимный Оргриммар и не увидит такие родные красные скалы вокруг столицы.
Медленно, словно на эшафот, Флеаска поднималась на башню-пристань к дирижаблю. Если бы отрекшиеся могли плакать, на её глазах непременно выступили бы слёзы, когда охотница стояла на верхней площадке башни, глядя на проекцию дракона, украсившую ночной город. Будто в последний раз, впечатывая в память каждую деталь, она смотрела на улицы и кварталы, сонную стражу и одиноких путников, возвращавшихся в свои дома, мысленно прощаясь со столицей, друзьями и своей прошлой жизнью.
«Всё идёт как идёт» — прошептала охотница и шагнула на борт дирижабля.
Её родина, Подгород, встретил Флеаску обычным, несмотря на позднее время, оживлением, шумными спорами и криками, а также витающими в воздухе испарениями и сыростью. Где-то здесь, она должна встретиться с каким-то отрекшимся, служащим Тьме. Как его отыскать и опознать, что говорить и делать охотница не знала. Она решилась прийти на встречу, когда голоса в голове стали настолько сильны, что ни крепкий алкоголь, ни яростные битвы не могли их заглушить.
Флеаска стояла у выхода в канализацию и растерянно озиралась, пытаясь придумать хоть какой-то план поисков и заставляя себя не сбежать из ужасного города. Ещё и эти противные крысы, которые сновали под ногами. Невзирая на то, что была отрекшейся, охотница всеми остатками души ненавидела Подгород, грязный, затхлый и мрачный. Его загробная атмосфера никак не увязывалась с лёгким и весёлым нравом Флеаски, не утратившей оптимизм после всех потрясений. Она поймала себя на мысли, что вздыхает уже не прекращая, как старая торговка перцами в Громовом Утёсе, и это развеселило отрекшуюся.
– Рад, что у тебя хорошее настроение. – послышался приятный спокойный голос откуда-то из-за плеча, – на меня Подгород действует удручающе.
Флеаска резко развернулась в сторону говорящего – и даже ахнула. Снова этот тёмный капюшон, скрывающий лицо. Холодок пробежал по спине охотницы, но она быстро взяла себя в руки и попыталась настроиться на биение сердца незнакомца. Всего несколько секунд понадобилось Флеаске, чтобы выдохнуть с облегчением – сердце билось. Правда очень тихо и медленно, словно увязло в тягучей смоле. «Отрекшийся». Она протянула руку ладонью вверх.
– Флеаска, охотница.
– Я знаю, сестра, всё знаю. Поднимемся на поверхность, ты не против? – осторожно пожав протянутую руку, поинтересовался собеседник.
Охотница коротко кивнула и они молча направились к лифту. Флеаска шла чуть поодаль и разглядывала своего спутника – среднего роста, слегка подволакивает ноги, как и многие отрекшиеся, судя по голосу довольно молод, если в отношении живых мертвецов вообще можно говорить о возрасте. За спиной у незнакомца висел большой устрашающий посох, а на поясе – толстая книга в грубом тёмном переплёте, что выдавало его принадлежность к жрецам.
– Меня зовут Терцилий, – мягко сказал жрец, когда они вышли из затхлого подземелья к свету звёзд, – я капеллан чёрного ордена Хорде Маллеус. Знаю, у тебя есть вопросы. Готов ответить на них, в меру возможностей.
Флеаска посмотрела на собеседника, мысли бешеным вальсом прыгали в её голове, никак не желая приходить в порядок.
– У меня есть лишь один вопрос – те голоса в моей голове, которые говорят со мной о Тьме и Вечной Ночи, – это демоны, Легион? – голос её предательски дрожал. Охотница видела, что происходит с теми, кто поддался скверне, и не хотела повторить их судьбу.
– Что ты, нет, – Терцилий усмехнулся, – эта сила гораздо древнее и гораздо могущественней. Поверь, ты не одна, с кем говорит Тьма. Пойдем со мной к братьям и сёстрам нашего ордена, а остаться с нами или нет — решать только тебе.
Флеаска снова лишь кивнула, не в силах ничего более сказать. Также молча она наблюдала как капеллан умелыми движениями открывает портал, закручивая тёмную энергию в безумный водоворот. Жрец жестом пригласил охотницу войти в вихрь, а она закрыла глаза и сделала второй за сегодня решающий шаг.
Ferr, 2017 (c)
