Джэйфрей прищурился и слегка прикусил язык. Отвертка в ловких маленьких ручках делала свое дело, и через пару мгновений механодолгоног противно заскрежетал и дернулся. Гном усмехнулся и полез в сумку на поясе за новым, на сей раз более замысловатым устройством. Вот что называется дай дворфу «погонять» свое детище. Джэйфрей нахмурился, вспоминая обещания друга «быть аккуратным и не кататься пьяным». Гном вздохнул и прогнал от себя грустные мысли. Его не интересовала суета и бесконечные отправляющиеся на исследование и покорение Танаанских джунглей отряды Альянса. Все эти крики, кличи, штандарты, восславления. Тьфу. Скукотища и трата времени. Другое дело – инженерия! Вот это да. Это интересно. А экспедиция – ну что ж, может быть тут найдется что-то интересненькое.

Джэйфрей чинил своего механодолгонога возле мастеркой, на открытом воздухе. Его нисколько не смущал тот факт, что уже темнело: на голове работал придуманный им же фонарь, которым он очень гордился, да и отвертка была оснащена лампочками, тоже его изобретение. Бедняга гном не успел заметить, что именно убило его. Орк-рыцарь смерти с горящими безумный огнем глазами ловким движением смахнул кровь с жуткого вида мечей и бросился к следующему противнику.

Крики, стоны раненных, тревожные звуки колокола, свист стрел и арбалетных болтов, лязг оружия – все смешалось в единую жуткую какофонию звуков битвы. Эта была пляска смерти. Нападавших было совсем немного, но они убили каждого, всех до одного. Для Львиного Дозора каждодневные нападения и гибель защитников не были чем-то необычным, но эти действовали с особой жестокостью. Было в их действиях что-то такое истово злобное, чудовищное. Все эти зверства, что учинили они с доблестными воинами Дозора, были сверх жестокими даже по меркам многих представителей Орды. Отряд ордынцев развернул зловещего вида штандарты с ядовито-зеленой Звездой Хаоса на антрацитово-черном знамени. Разбили нечто вроде небольшого лагеря с палатками и принялись сооружать в центре Львиного Дозора какой-то не то алтарь не то жертвенник. Дальше было еще хуже. Орк – рыцарь смерти и эльф крови охотник вытащили прячущихся бойцов Альянса из подвала одного амбара и повели их к алтарю…

Юная дренейка закрыла глаза. Слезы катились по ее красивым щекам, а у краешка рта тонким ручейком сочилась кровь. Она прикусила язык, чтобы не выдать себя и молила чтобы Свет послал ей силы не дышать, не шевелиться, не открыть своего местоположения этим извергам. Она не могла смотреть на жуткую картину какого-то омерзительного жертвоприношения. Проклятые знамена с колдовскими восьмиконечными звездами развивались и хлопали на ветру, а рядом с ними один за другим, целой вереницей были растянуты на воткнутых в землю не то крестах, не то деревянных звездах на древках, жертвы. Повторяя контуры зловещего символа напавших, женщины и мужчины, люди и ночные эльфы, дренеи и гномы висели, располосованные, обвитые своими внутренностями, обезглавленные, висели и обильно увлажняли многострадальную землю Львиного Дозора кровью. Ёлиндэри приоткрыла глаза и увидела, что мрачный отряд напавших ордынцев собрался возле большого штандарта. Все они, кроме караульных, преклонили колена пред знаменем. Первым поднялся жрец, кажется это был один из числа немертвых. Он открыл фолиант, который был настолько омерзительного вида, что дренейка судорожно сглотнула. Казалось, зловещая книга поглощает остатки света вокруг себя, затягивает его в свое темное нутро.

Жрец принялся читать. Звук его хриплого и неприятного голоса разносился по замершему в мертвом оцепенении Львиному Дозору. Он указал на коленопреклоненного эльфа крови. Высокий и стройный, эльф поднялся и сделал шаг к жрецу. А потом сердце Ёлиндэри, дочери Харвеаля, забилось с такой частотой, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Андэд указал на нее. Он не мог ее видеть, это просто невозможно, но что-то… или кто-то выдал ее местоположение. Эльф крови подошел к перевернутой телеге и рывком приподнял ее. Сильная рука схватила девушку за ворот куртки и дернула на себя. Дренейка почувствовала, как что-то горячее растекается по ее штанам. Глаза ее стали закатываться и спасительная тьма уберегла сознание бедняжки от всего, что случилось после.

Перемазанный кровью жертвенной дренейки эльф проглотил последний кровоточащий кусок сердца. Жрец костлявой рукой нарисовал на его лбу подобие восьмиконечной звезды, после чего прошедший обряд отдал честь, и подошел к рыцарю смерти, который уже стоял по правую руку от немертвого жреца в робе с восьмиконечной звездой. В ночных сумерках, казалось, будто вокруг глухого капюшона жреца время от времени появляется нечто вроде зловещего багрового нимба в виде заостренных стрел. Орк отсалютовал эльфу крови, после чего тот встал по левую руку от жреца.

Далее поднялись еще двое: эльф и эльфийка крови, охотник и жрица. Жрец в балахоне прочитал зловещую молитву, после чего окурил обоих поднявшихся багрово-красным дымом из жуткого, утыканного шипами, кадила-черепа. Далее последовало кровопомазание.

Когда новые силы обороны прибыли в Львиный Дозор, защитники Альянса ахнули. Серая дымка раннего дренорского утра открыла им чудовищную картину бойни. Туман рассеивался, открывая взгляду вереницы растянутых на древках представителей самых разнообразных рас Альянса. Тлетворно пахло кровью и разложением. И еще повсюду были черные, как смоль, вороны. Птицы сидели повсюду, рвали гниющую плоть несчастных жертв, ходили по крышам, вприпрыжку подбегали к зловещему алтарю и мрачно каркали. Только на застывших в безветренной дымке знаменах и штандартах с восьмиконечной Звездой Хаоса не сидело ни одной птицы, отчего те выглядели еще более зловещими.

(c) WARG