Колдун — нежить наконец очнулся. В темнице было темно и сыро, через маленькое окошко высоко в стене пробивался тусклый лунный свет. Alessandro пошевелился – все тело андэда неохотно подчинялось, отдаленная боль была везде – любое живое существо чувствовало бы эту боль гораздо сильнее, но тот кто раз умер и восстал из мертвых чувствует боль в несколько раз слабее чем любой живой. Первый порыв был призвать на помощь темную магию – но увы, темница, в которой он пленен, охранялась негаторами магии.
Полностью раздетый, колдун встал и посмотрел на здоровенную дверь своей камеры, и в этот миг створка малюсенького окошечка открылась – показалась часть человеческой физиономии, после чего створка тут же закрылась.
Через пару минут дверь со скрипом отворилась и в камеру вошел омерзительного вида человек. Высокий, с худым, даже несколько костлявым телом, коротко стриженный, причем как-то кусками, будто вся голова его была покрыта лишаями. Беззубой улыбкой он улыбнулся, глядя в лицо колдуну, и тихо проговорил:
— Отлично. Ты пришел в себя. Возьмите его под руки и отнесите в мой зал. – повинуясь приказу, следом за тощим человеком в камеру вошли два близнеца – гнома, настолько уродливых, что казалось все уродства смерти у нежити – это лишь некая форма красоты, по сравнению с этими отвратительными тварями. Горбатые, полуслепые, с льющимися изо рта слюнями, совсем без бород – лишь с омерзительной, испачканной слизью щетиной, недоноски сгребли под руки андэда и поволокли его в след за тощим человеком, рядом с которым шел здоровенный детина в маске и нес в обоих руках камни на цепях, которые сияли сине-сиреневым светом – переносные негаторы магии.
Деверь в зал открылась – она представляла собой жуткую пасть некоего монстра, и Alessandro втащили внутрь. Пыточный зал. Этот тощий человек был палачом. Колдуна прицепили к огромной цепи и заковали в кандалы, так, что он висел, не доставая до пола. В специальные зажимы громила повесил негаторы, и палач тихо проговорил:
— Ну что ж, нежить, теперь пришло время тебе испытать боль. – Он без эмоций посмотрел в черные глазные дыры андэда и принялся командовать служками — гномами.
— О! Да ты никак думаешь, что ты мертвяк, и так больно тебе не будет? Ха ха ха, нет, ты ошибаешься, специальным зельем я верну тебе чувствительность живого человека, инквизиция долго трудилась над формулами этого зелья, и поверь мне, оно работает просто отлично! Что-то я с тобой заболтался, мертвяк.
Палач принялся смешивать какие- то растворы, из которых Alessandro узнал настой Корня Жизни, желчь мурлока, нечто очень похожее на целительное зелье весьма концентрированное и отвар из листьев Солнечной Травы. Были еще какие – то зелья, но варлок не успел уследить за быстрыми манипуляциями палача. В миг приготовленное зелье забурлило, и палач радостно хихикнул. Служки специальными щипцами разжали челюсть андэда и вставили воронку. Палач, не медля ни секунды, вылил все зелье в воронку.
Alessandro в миг почувствовал как все тело стало теплым, как разогрелась кровь и вместе с тем стала гораздо ощутимее боль от недавних побоев.
— Приступим! – воодушевленно сказал палач и взял в руки зазубренный нож. Волна боли заставила колдуна выгнуться и заскрипеть зубами. Пока палач резал на время оживленную плоть пленника, служки взяли нечто похожее на долото и прислонив к зубам колдуна принялись выбивать зубы, предварительно вставив в рот небольшую металлическую пластинку, чтобы выбитые зубы не попали в горло.
Пытка продолжалась около часа, после чего изуродованное тело отволокли обратно в камеру. Из разорванных, перерезанных, располосованных тканей струилась кровь, да-да, именно живая кровь. Через несколько десятков минут действие зелья должно закончится, но пока то, что некогда было колдуном Alessandro, лежало практически бесформенной кучей и превратилось в сплошную боль. И лишь одна вещь, которую палач не сумел снять с шеи колдуна ни одним способом, в том числе и гоблинской циркулярной пилой – загадочный амулет, слегка сияла в лунном свете и вновь мозаика амулета пришла в движение.
Mazzila выпил до дна бутыль с исцеляющим зельем, раны, и так подлатанные священниками, перестали болеть уже окончательно. Совсем недавно они телепортировались в лагерь Орды на Болотах Печали, и теперь готовились выступать на Даркшир. Никто не знал, жив ли еще Alessandro, но все знали, что обычно пленных ордынцев казнят именно в Дасквуде, и если есть хоть малейшая надежда – нужно сделать все, чтобы спасти друга.
— Выступаем, братья и сестры! Даже если Alessandro уже нет, мы отмстим за него! – прогремел голос Mazzil’ы и боевые братья Horde Malleus запели боевые гимны, отправляясь в поход.
Утро пришло внезапно, и колдун Alessandro совершенно не удивился, когда в его камеру вошли закованные в латы рыцари, схватили его под руки и потащили по лестнице, гремя его кандалами. По обе стороны от караула шли воины люди и дварфы и несли негаторы магии. Палач встретил колдуна омерзительнейшей улыбкой, он был одет в походные одежды – это означало, что узника должны были куда-то отвезти.
— Пленный колдун-нежить доставлен для транспортировки в Дасквуд! – вытянулся «по струнке» глава группы рыцарей перед другим рыцарем – паладином в позолоченных доспехах с наплечников в форме орла.
— Хорошо. Теперь отвезите его к месту казни.
— Так точно! – рыцарь вновь вытянулся «по струнке»
Alessandro засунули в клетку, два негатора магии повесили на специальные подвески и еще два негатора остались у сопровождающих воинов, ехавших в по обе стороны от клетки на колесах, в которой везли пленника. Судьба его была предрешена.
(c) WARG
