И вновь они сидели у полуночного костра — орк Джайнси и мок’натал Рексар — два охотника-повелителя зверей, только на этот раз рассказ вела орчиха. Сначала сбиваясь, путаясь, а потом все более складно, она рассказывала Герою Орды про свои мытарства, про сны, про приступы кровавого неистовства на поле боя и про Голоса. Когда ее горло пересыхало, а язык начинал прилипать к небу, орчиха прерывалась и жадно припадала губами к бурдюку с элем. История подходила к концу. И вот что удивляло: время как будто бы остановило свое течение. «Неужели он может управлять временем? Нет, бред какой-то» — мелькнуло в голове.
— Ну, дела, — поскреб макушку под своей ушастой кацапейкой Рексар, когда она закончила. – Ты ничего не утаила?
— Нет, — Джайнси робко подняла глаза на гиганта-полукровку. – Делать-то что мне теперь?
— Вот что я тебе скажу, девчонка… Ты осквернена… И это уже не пройдет. Видимо, это – твоя Судьба, а твои Предки отвернулись от тебя навсегда, – Рексар говорил все медленней, растягивал слова. — Видывал я таких… и убивал…
— Что, честь воинскую, говоришь, блюдешь, демонское семя?, — внезапно вскакивая на ноги взревел полуорк да так, что с деревьев с криком сорвались галки, устроившиеся там на ночлег.
Но на этот раз Джайнси было не так-то просто застать врасплох. Она ожидала подобного развития событий, но и боялась этого.
«Ук тебе в дукер!», — ни к селу, ни к городу всплыло в ее голове хозеновское ругательство.
Увернулась от блеснувшего в свете костра страшного топора в правой руке, отпрыгнула, активировав паутину, кинула замораживающую ловушку под лапы сорвавшегося с места Миши, свистнула, отдавая приказ Демолишеру атаковать и натянула тетиву боевого лука…
Но менестрелям, трубадурам и прочим бардам не суждено было сложить песни об этом поединке! Увы.
Воздух за спиной охотницы сгустился, потемнел, обретая форму портала, и Тьма поглотила орчиху…
Тьма! Высасывающая волю, но дарящая высшую мудрость и понимание; одновременно убивающая и воскрешающая; делающая сиротой и дарящая огромную семью; оскопляющая и приносящая многий приплод; старящая и омолаживающая одновременно, поглотила ее. Последнее, что она услышала, был разъярённый рев Рексара. Охотница закричала…
Джайнси очнулась, закашлялась, сплюнула и судорожно дернула ногой. Она лежала на спине в незнакомом ей полуразрушенном древнем храме. Слева от ее головы потрескивал, закрываясь, ядовито-зеленый портал. Горло саднило от крика. Сквозь пелену великой Тьмы она увидела две приближающиеся к ней фигуры – одну долговязую и худую, с жуткой маской, скрывающей лицо, вторую – сгорбленную, тролличью. Она знала – они идут за ней.
— Брат Хирик? Это ты? Где я? — прохрипела Джайнси и удивилась, что узнала тролля-разбойника. Второго явившегося она не помнила, но ей показалась, что это — женщина. Отрекшийся? Сестра Мшэн? Хотя, возможно, она и ошибалась.
Тонкие губы тролля растянулись в жутковатой ухмылке, кошачьи глаза блеснули. Хирик протянул трехпалую руку, помогая охотнице подняться:
— Noctem Aeternus, сестра! Следуй за нами. Капеллан ждет тебя…
(с) WARG
