Мобильный отряд боевых братьев и сестер Черного Ордена «Хорде Маллеус» полукругом расположился около брата Фелвинга. Шло обсуждение недавней стычки с Альянсом на Альтераке. Бойцы ордена жарко спорили, смеялись, что-то доказывали, перебивали друг друга. По рукам ходил полупустой уже кожаный бурдюк с молодым даларанским, многие лица и руки были запачканы свежепролитой кровью. Лишь орчиха-охотница по имени Джайнси не принимала участия в оживленной дружеской беседе. То и дело она бросала обеспокоенные взгляды на свернувшуюся у ее ног кошку-питомца Демолишера, ее любимицу Деми. Та, вялая и апатичная, щурила глаза и иногда тяжело вздыхала. Сердце орчихи разрывалось от боли – кошка была явно больна.
Чуть позже в своем гарнизоне, в стойлах, Джайнси озабоченно разговаривала с Палуной:
— Не ведаю, командир, ты уж шибко не серчай, — мотала рогатой головой ведунья-таурен. – Так ежли б, к примеру сказать, кодо там, гарн какой, али птиц, так то вестимо. Дала им отварчику целебного, хвост покрутила и как новые. Ну там мож сдрищить, извиняюсь, маленько, аль сблюванет…А ентож же пяктрал, штука редкая, непонятная…
«Тьфу ты, дерёвня, едрен-батон», — сплюнула про себя Джайнси. – «Тоже мне, коновал-самоучка!». Вслух, естественно, этого не произнесла. Затем обернулась и опустилась на колени подле лежащей на соломенной подстилке Деми.
Вечерами, закончив дневные дела, отмыв кровь и грязь с рук и лица, почистив доспех и помолившись Темным Богам, Джайнси уходила в лес к костру в обществе своего питомца. А там, раскрыв свой разум, она ментально общалась с кошкой.
Спектралы. Много дивных чудес хранили в себе миры Азерота. Одним из этих чудес были кошки Зул’Драка. Из рассказов Деми Джайнси знала, что ее народ разбросан по всему миру, но их очень мало. Она знала также, что эти загадочные звери поклоняются своей Прародительнице — Матери Кошке, которая разъезжает по небу на солнечной колеснице, а вечером отправляется на покой, собирая со всех своих детей кровавую дань — их убитых жертв, даря им взамен жизнь. Знала она и Истинное Имя своей любимицы — Гондрия. Но сколько еще загадок хранило в себе это полупрозрачное, безраздельно преданное ей и любящее ее существо, охотница не знала.
— Так, короче, ты, как тебя там, Тормак что-ли, — грубо бросила Джайнси через плечо смотрителю стойл. – Я оставляю ее здесь, а сама забираю Мамочку. И если с ней что-то случится… Прости, я просто очень волнуюсь за нее.
— Ниче, командир, неужто мы без понятия, — не обиделся старый таурен. – Все сделаем в лучшем виде.
— А ты, — Джайнси взяла в руки морду питомца. – Держись, я скоро вернусь. Только слетаю в Оргриммар к тамошнему ветеринару, он должен про вас что-то знать.
Кошка тяжело вздохнула и отвалилась на бок. Ее нос был горячий и сухой. Плохи дела…
Через короткое время охотница пулей неслась по столице Орды к Аллее Чести — к наставнику питомцев. Вдруг могучая упругая энергия, разрывая мозг, рекой полилась в ее сознание. Охотница запнулась и, пошатываясь, остановилась…
«НЕТ!!! НЕТ, ДЕМИ!!! ДЕМИ, ТОЛЬКО НЕ ЭТО!!!»
Потеряв где-то сапог и шлем, вся извалявшись в снегу, Джайнси ворвалась в стойла. Вокруг соломенной подстилки с кошкой собралась понурая толпа. Многие хлюпали носами. Растолкав локтями своих соратников, орчиха рухнула на колени перед ложем. Деми почти уже не дышала.
— Девочка моя, Гондрия, ну что же ты, ну не бросай меня, пожалуйста, — плача, шептала девушка, обняв голову кошки. – Как же я без тебя, не уходи, друг… Дыши, прошу тебя, ты только дыши…
…убитая горем, она не обратила внимание на слабые попискивания и нарастающий гомон и смех соратников. Не заметила она и того, что руку ее лизнул полупрозрачный кошачий язык. Зло обернув залитое слезами лицо к толпе, она замерла. Потом шмыгнула носом. Потом еще раз. И, для верности, еще разок.
Ведунья Палуна стояла перед ней, смеясь и протягивая руки, а в них ворочался маленький переливающийся комочек. «Ну, командир, принимай пополнение», — раздался из толпы веселый голос. На подгибающихся ногах Джайнси подошла к тауренше и взяла ЭТО в свои руки. На ее ладонях, тряся головкой с крохотными опущенными ушками и закрытыми глазками, жалобно пища, лежал… КРОХОТНЫЙ СПЕКТРАЛЬНЫЙ КОТЕНОК. Охотница обернулась и встретила смеющиеся глаза Деми, а потом, взвыв, принялась отплясывать какую-то совсем уж дикую и неприличную джигу.
Чуть позже, когда первая радость немного улеглась, Джайнси мысленно обратилась к своему другу. Новорожденный котенок деловито сосал мамку.
«Но как? Почему я ничего не замечала? И кто отец?»
«У моего народа нет котов, только кошки. Мы размножаемся раз во много-много лет и делаем это не так, как делаете это вы. Когда Мать Кошка обращает взор на своих дочерей, внутри некоторых из них зарождается новая жизнь. И у нас может родиться только один котенок. Поэтому нас так мало».
«Деми, это – чудо».
«Да, чудо. И вот что еще, Хозяйка. Малышке надо дать имя, и я дарую это право Тебе».
«Луна!»
«Хорошее имя… И еще… ее надо отнести домой».
«Куда?» — не поняла Джайнси.
«В Зул’Драк. Там ее место – на воле. Только не сейчас – чуть позже, когда у нее откроются глазки. А там пусть она растет под присмотром моих свободных сестер, набирается сил и опыта, учится убивать и чтить Мать Кошку. Потом, может быть, если ей повезет, моя дочь навек соединится с охотницей… похожей на тебя. А я останусь с тобой, Джайнси… Навсегда!»
— И вот, что я подумала, – продолжая разговор, заметила орчиха, рассеяно смотря себе под ноги, сидя на камне рядом с боевым Братом. — Болеют у всех, а родила лишь моя. Чудеса, да и только… Наверное, на то была Воля Темных Богов?
— Истинно так, на все Их Воля, — Капеллан Терцилий сдержал тонкую улыбку на мертвых губах. – Ты начинаешь прозревать, Джайнси, – на все Их Воля…
(с) Джайнси
