Мрачные своды заброшенного собора освещались сполохами пламени костра. Согбенная фигура отрекшегося медленно завершала круг и с каждым шагом пламя неистово трепетало, рвалось вверх с яростным воем.

Жрец встал лицом к пламени. Руны, начертанные вокруг костра на неизвестном народам Азерота языке, сперва едва заметно засветились, потом вспыхнули багровым и в тот же миг костер взвился вверх кроваво-черным вихрем, ударился в свод заброшенного собора, с грохотом выломал часть кладки и взметнулся через пролом вверх, к ночному звездному небу. Багрово-черные языки огня, теперь больше походящие на щупальца, потянулись к отрекшемуся, окутали его. Жрец сделал шаг в кровавое пламя. Разрушительное, несущее смерть, оно не трогало чуть ссутуленную фигуру нежити в темном облачении, не причиняло ему никакого вреда. В руке жрец держал зловещего вида небольшой зеленый кристалл, внутри которого, при пристальном рассмотрении, клубился целый водоворот душ.

Жрец не говорил. Он лишь коротко махнул рукой. Стоявшие поодаль от безумного пламени Боувардиядрю, маг-отрекшийся и Квиксос, в прошлом инквизитор Официо Демонологиум, как по команде, сняли магические цепи с узника. Точнее с узницы. Это была девочка. Когда-то она была простым ребенком, но после того, как отряд черного ордена захватил ее в ходе резни у праздничных костров в Штормграде, после того, как Терцилий, капеллан ордена провел первую часть ритуала, аккурат на новолуние, душа девочки исказилась, пораженная Тьмой. Безумный, беснующийся дух, вызванный из бесконечного океана Тьмы, рвался и жаждал уничтожить новое тело. Боувардиядрю и Квиксос наложили на существо мощные чары, сдерживающие его активность. И теперь, в полнолуние, начался новый ритуал, который должен завершить начатое.

Пламя потянулось к девочке. Черно-багровые щупальца подняли тельце ребенка вверх, окутали непроницаемым коконом и затянули малышку в центр пламени, туда, где стоял Терцилий. Вихрь кровавого огня начал рваться во все стороны, но при этом неумолимо втягивался в девочку. Жрец не смотрел на ребенка, стоящего рядом с ним. Взгляд мертвых глаз отрекшегося был направлен на мимолетные видения, посылаемые самим Владыкой Безумия. Всегда в ритуалах призыва тварей Тьмы и искажения души он, Глас Богов, искривляя пространство и время, посылал самые различные образы, которые могли быть во многом пророческими, во всяком случае, так было уже не раз. И теперь Терцилий видел сменяющиеся картины джунглей, Рексара, напавшего на орчиху, на ту, что поддалась голосу сомнений и ушла из ордена. Он видел, как орчиха странствует, охотится вместе со своим спектральным зверем. Видел он и приступы неистовой ярости, захлёстывающие орчиху и знал, почему это происходит. Терцилий тогда дал Джайнси уйти, ибо глашатаи шептали ему, что таков Путь и что следует ждать. После этого видения пропали, и ритуал завершился.

Возле погасшего костра стояла, пошатываясь, девочка. Простой ребенок, босой и в грязной белой маечке. Лилового цвета красивые глаза смотрели на жреца открыто, но было в них что-то такое, что заставило бы бывалого рубаку поежиться. Девочка поклонилась. Ритуал был закончен. Тварь была тут, укрощенная силой Тьмы. Теперь она станет глазами, ушами и, если понадобится, смертельным оружием под самым боком врага. Шпионов у ордена хватало во всех городах Альянса и Орды. Но такие… истинные произведения темного искусства – были редкостью.

— Катафракт Тойби. Доставь ее ближе к Штормграду. Брат Арсеналище – отправляйся с Тойби. Сделайте так, чтобы вас не заметили.

Монах андэд Тойби, славившийся как своей лютой кровожадностью, боевым мастерством так и количеством алкоголя, которое мог выпить, отсалютовал. Переглянувшись с могучим орком, обвешанным оружием с ног до головы, помявшись, он произнес:

— Капеллан… это… а она не рванет в дороге-то? – вопрос был искренним и видно было, что Арсеналище, могучий орк-воин тоже разделял опасения брата Тойби. Боувардиядрю хохотнул. Квиксос оставался непроницаемо спокоен. Терцилия, кажется, позабавил вопрос верного брата Тойби и он произнес:

— Нет, Тойби. Не рванет. Во всяком случае постарайтесь сделать так, чтобы не рванула.
— Вечная Ночь, капеллан! – вновь отсалютовал отрекшийся-монах и подошел к девочке
— Вечная Ночь, Тойби. – ответил Терцилий. Когда воин и монах ушли, ведя с собой существо в теле ребенка, он кивнул магам. Оба андэда поклонились и скрылись в порталах. Боувардиядрю оставил портал открытым для капеллана, но прежде чем шагнуть в искривленное пространство, Терцилий развернулся и сказал в темноту:
— Джайнси. Приведите ее ко мне. – и шагнул в портал.
В темноте заброшенного собора скользнули две тени. Хирик и Мшэн, тролль и отрекшаяся. Ассасины черного ордена получили приказ от капеллана и, не тратя времени на расспросы, отправились его выполнять.

(с) WARG